О том, что она в раннем возрасте демонстрировала актерские способности: «Мои родители знали, что у меня есть склонность к этому. Так что они не удивились, когда в 11 лет я попросила отправить меня на уроки актерского мастерства. Я сказала маме: «Если я не смогу играть, то умру». И тогда она поняла все окончательно. Она поняла, что только актриса могла бы сказать что-то в этом роде».
О папарацци: «В Лос-Анджелесе они скрываются повсюду. Самое печальное, что из-за этого я начинаю вести себя как идиотка, потому что уже превратилась в такого параноика, каким не была раньше. Появляется ощущение, что за тобой следят частные детективы и все такое. Ты понимаешь, что ходишь с таким видом, будто смотришься в зеркало. А друзья не могут понять, что с тобой происходит. А потом я начинаю чувствовать себя ничтожеством, поскольку в половине случаев оказывается, что тебя никто не преследует. И все же, я действительно не хочу, чтобы меня поймали с бургером, который я запихиваю себе в рот».
О своем теле: «У всех есть части тела, которые вызывают недовольство. Но я не собираюсь терять сон из-за этого».
