: «Я был очень стеснительным ребенком, которому все время было необходимо, чтобы его хвалили. Я был запуганным прыщавым дурачком в огромных очках и шляпе. И очень чувствительным. Последнее, о чем я мог подумать, это о съемках в кино. Разумеется, когда у меня были ужасные прыщи, я очень замкнулся в себе. В таком состоянии ты не хочешь смотреть на мир и не хочешь, чтобы мир смотрел на тебя. Так что в 15 лет я был погружен в книги, учебу и попытки что-то написать. Не представляю, что было бы со мной в государственной школе. Наверное, меня бы избивали. В моей школе все было очень мирно: никаких спортсменов или изгоев».
О своей актерской карьере: «Последние пару лет я пытаюсь понять, на что способен. Взгляните на фильмы 60-х и 70-х. Тогда снимали самое разное кино. Могли бы сейчас снять что-то вроде «Телесети»? Нет. Или «Крамер против Крамера»? Опять нет. Может быть, «Тутси»? Пожалуй, тоже нет. Фильмы Роберта Альтмана? Никогда. Я не хочу сказать, что фантастический или научно-популярный жанр плох сам по себе, ведь я сам снимаюсь в таких фильмах. Я имею в виду, что студии сейчас ставят все свои фишки на черное».
О культе тела в Голливуде: «Массовая аудитория не хочет смотреть на тебя, если ты не идеален. Если ты не выглядишь определенным образом, у тебя нет широкой груди, идеальной кожи и глаз. Это печально, потому что дети растут с неправильным представлением о теле. Не все типы фигур представлены на экране».
