О том, что в фильме «Наш бренд — кризис» ей досталась роль, которая изначально была мужской: «Я делала то, что всегда делала моя мать: просто смотрела вперед и шла к своей цели. Конечно, иногда приходится получать отказ. Но я всегда готова услышать «нет». Гораздо больше, чем услышать «да». Но все же я очень нервничала на пробах. Я не знала, захочет ли Джордж сам сыграть эту роль. Тем не менее, в ответ на свое предложение я услышала: «Отличная идея». Знаете, эта роль была просто идеально написана для мужчины. Это не тот случай, когда ты думаешь, как бы переписать образ под женщину. Ты просто меняешь пол героя — и все. Образ моей героини очень реален. Она знает, что такое вредная зависимость, что такое психологические проблемы. Она блестяще справляется со своей работой и совершенно одержима желанием выиграть. Знаете, я смотрю на наш мир, потом на моего сына, и думаю: как вырастить ребенка и объяснить ему, что победа — это далеко не всегда самое главное. Ведь в нашем мире люди постоянно твердят: «Чтобы добиться успеха, нужно выиграть».
О личной жизни: «Я всегда оберегала свою личную жизнь. Я испытала шок, когда впервые столкнулась со всей этой шумихой вокруг своего имени. Таблоиды вели себя так бесцеремонно. Я не понимала, как люди вообще могут писать такое? Я потратила год или два на борьбу с этим. Я кричала: «Вы не имеете права так нагло врать». Я потратила годы на борьбу, которую невозможно выиграть. Иногда я готова смириться, но не всегда. Если речь идет только обо мне - прекрасно. Но когда затрагивают интересы моих близких — почему я должна терпеть?»
О том, хранит ли она до сих пор школьную форму болельщицы: «Стыдно признаться, но да. Она может пригодиться однажды ночью. Не знаю, для кого я ее храню. Пусть меня в ней похоронят».
